ыпущенные, как у немецкого "лапотника" "ю - восемьдесят седьмого". Комлев, разумеется, и тут кивнул, поддакнул. Первый его вылет на разведку прошел спокойно. - За Днепром зенитка попукала, - делился Комлев впечатлениями, скидывая, как бывало, теплый комбинезон и надевая реглан (теперь он снова был в своем кожане). Воентехник едва дослушал лейтенанта: - Капитан-то Крупенин - отбыл! Подхватили прямо отсюда, на попутном "Дугласе". Пообещался меня отозвать. Как специалиста с опытом . Пообещал, не знаю . А истребителя, Кузю этого, пусть, говорит, до ума доводит Комлев . Так он сказал. Техник был обескуражен. Осматривая "девятку", скрылся в бомболюке, а вышел оттуда - сам не свой: - Ну, стерва, ну, сильна! - заголосил он издали, поднося лейтенанту на ладони зазубренный осколок величиной с черное семечко, - осколок выдохся на расстоянии волоска от взрывателя бомбы, зависшей под животом самолета. - До чего же она все-таки у нас с тобой живуча, товарищ командир! - проникнувшись сочувствием, звеньевой растроганно улыбался. .На левом двигателе "девятки" кончился моторесурс. - Мотор заменим, пошлю на разведку Кузю, - объявил Комлев. . - Считаешь, готов? - Считаю. - Смотри . Урпалов отправился на склад. Утром, разбив заводскую обшивку, новый мотор на руках снесли под крыло; по развалу цилиндров медленно скатывались тяжелые капли росы, и звеньевой, грешная душа, осенил обнову крестным знамением. - Последняя замена, - сказал он. - Если теперь к своим не укачу, тогда не знаю . Он был хмур, посторонних разговоров с помощниками не вел, только с Комлевым, никуда, кажется, не отлучался, все новости знал. Днем он вежливо спровадил командира отдыхать, на ночь глядя Комлев появился снова. Заголив по локоть тонкие руки, воентехник бренчал в ведре с бензином сливными краниками, продувал их, вставляя в рот как свистульки. "Коленвал смазан?" - намечал он очередную операцию. "Готово. Будем ставить винт". Взобравшись наверх по козлам, спросил: "Правда - нет, лейтенант, будто в эскадрилье, на Куликовом поле, подарки давали?" - "Правда". - "Мы, значит, опять ни с чем?" - "Дело такое, - сказал Комлев. - Или подарки получать, или здесь базироваться". (Комлев опасался, что на Куликовом поле, куда их зазывали, "девятку" у него отнимут.) "Обидно, товарищ командир. Вкалываем, вкалываем, а ровно как не воюем . Подняли!" Он свисал головой вниз, голос его звучал натужно. "Деревяшку!" Звеньевому подали увесистую чушку. Он постучал ею, спустился вниз. "Ну, - чтобы не бездельничать, - где ключик на одиннадцать?" - бо