рекладывал трубку в потной руке, не глядя на Потокина, решая: послать его, Потокина, - с места в карьер, - за фотоснимками? Или поручить фотоснимки другому? - Экипажа нет, - доложил "Патрон". - И не будет. - Сбили? - Сожгли. Сожгли при посадке. Уже сели, на пробеге . - А снимки? - Стрелка-радиста выхватили, - добавил "Патрон" для полноты картины. - Обгорел, но жив . Машина взорвалась. Хрюкин положил трубку. - Василии Павлович, ты сей же миг отправляйся к штурмовикам! Это рядом. Сей момент. И лично, лично выспроси штурмовиков, засекших танки под Абганеровом. Все выуди. Всю картину. Одна нога - там, другая - здесь. Возвратившись к ночи, Потокин заметил, как переменился утомленный Хрюкин. Он был угрюм, рассеян, что-то его точило. Просматривая полковые сводки, уточняя с инженером сводную цифру по штурмовикам, готовым участвовать в массированном ударе, заговорил, к удивлению Потокина, об эвакуированном на Урал многодетном семействе инженера. Спрашивал о жене, жилье, продуктах . Потокин, держа наготове исписанный листок, вкратце доложил, как, по словам летчиков, обстоит дело с немецкими танками. Вернее, одного летчика, ведущего. - А было послано? - Звено. Четверка. Двоих отсекли "мессера". Отсекли, сняли. Третий до цели не дошел, от боя уклонился. На якобы подбитом самолете сымитировал вынужденную посадку, шмякнулся на брюхо. Боевой исправный ИЛ разбит, летчик заключен под стражу. - Фамилия? - Лейтенант Тертышный. - Как? - Тертышный. В упор глядя на Потокина, генерал выжидал . - Летчика не опрашивал, - пожал плечом Потокин. - С ним разобрались. Других вопросов у генерала не было. Покончив с Абганеровом, Василий Павлович перешел к "фотографии дня", как он выразился. Хрюкин, казалось, слушал его, не перебивая. Абганерово, обнаружение танковой угрозы с юга уже ие являлось для него первоочередным, главным, все внимание сосредоточивалось сейчас на проведении массированного удара по этим рвущимся к Волге танкам. Днем его вызвал командующий фронтом, подтвердил время удара, по существу же дела ничего не сказал. Нацепив очки в железной оправе, проглядывая бумаги, тер кулаком розовый подбородок. Волосы на склоненном загривке командующего топорщились кверху. Грузно, со скрипом поднялся из-за стола, приблизился к Хрюкину, стоявшему навытяжку, поддел пальцем, повернул тыльной стороной его Золотую Звезду. Сощурился, всмотрелся в цифру: "Маленький номер. Небольшой. А Героев надо много. И они у нас будут". Не выпуская медаль, слегка придавил ее большим пальцем. Хрюкин ужаснулся: сорвет . "Вы свободны, генерал", - сказал командующий. Предостерег, предупредил . О чем? "Идите!" Он вылетел оттуда пулей . Резервы ему обещанные - будут? Маршевые полки? "Толкачи" на трассе молчат. Тертышный .