Распространение юрисдикции государства регистрации на «любой экипаж» космического объекта означает исключитель­ную компетенцию государства, в котором зарегистрирован кос­мический объект, в отношении как своих, так и иностранных граждан, входящих в состав международного экипажа. Госу­дарства, граждане которых участвуют в совместном космиче­ском полете, могут договориться об ином порядке осуществления юрисдикции в отношении своих граждан. Однако при отсутствии такой специальной договоренности вся полнота власти по под­держанию правопорядка на борту космического объекта при­надлежит государству регистрации.

19

Другой важный вывод, вытекающий из ст. VIII Договора по космосу, заключается в том, что юрисдикция и контроль го­сударства регистрации в отношении экипажа не ограничиваются только рамками самого космического объекта. Поскольку в тексте статьи говорится о юрисдикции и контроле над экипажем космического объекта (а не над экипажем, находящимся на бор­ту космического объекта), юрисдикция и контроль государства регистрации распространяются на членов экипажа не только во время их пребывания на борту космического объекта, но и при их выходе в открытый космос, нахождении на небесном теле за пределами своего корабля или станции.

Можно предположить, что в будущем рассматриваемое по­ложение ст. VIII Договора по космосу потребует уточнения. Так, при доставке транспортным кораблем, зарегистрированным в одной стране, экипажа для длительного пребывания на постоян­но действующей космической станции, зарегистрированной в другой стране, может возникнуть вопрос о том, что доставлен­ный экипаж должен перейти под юрисдикцию и контроль госу­дарства, в котором зарегистрирована станция, и не рассматри­ваться более как экипаж доставившего его туда транспортного корабля. Еще острее станет эта проблема в случае создания в будущем постоянных международных поселений в космосе, где вопросы осуществления законодательной, судебной и исполни­тельной власти потребуют специального регулирования.

Вопрос о том, какое государство может осуществлять юрис­дикцию и контроль над космическим экипажем в случае его аварийного приземления на зарубежной территории или в от­крытом море, а также во время пролета космического корабля через воздушное пространство другого государства и над откры­тым морем, пока еще не урегулирован специальными нормами международного космического права. На практике это означает, что при аварийном приземлении на чужой территории на осуще­ствление юрисдикции и контроля над космическим экипажем могут одновременно претендовать несколько государств. Вместе с тем очевидно, что космонавты не могут рассчитывать на имму­нитет от юрисдикции государства, в пределах территории кото­рого они находятся, если их действия представляют угрозу без­опасности этого государства.

Права и обязанности членов космических экипажей

На нынешнем этапе освоения космоса, когда международные космические полеты, как правило, непродолжительны, полномо­чия государства регистрации в области юрисдикции и контроля находят практическое выражение (помимо технического управ­ления полетом) главным образом в определении прав и обязанностей командира и членов экипажа в процессе выполнения ими программы полета и в предоставлении командиру корабля соот­ветствующей дисциплинарной власти по отношению ко всем ли­цам, находящимся на борту космического корабля. Предо­ставление международным космическим правом одинакового статуса космонавтов всем лицам, совершающим космический полет, не исключает того, что внутригосударственное право мо­жет четко разграничить права и обязанности членов экипажа и наделить командира корабля специальными властными пра­вами и полномочиями в целях выполнения полетного задания, обеспечения безопасности персонала, поддержания дисциплины и порядка на борту корабля. Учитывая условия космического полета, объем властных функций командира космического кораб­ля должен быть не меньшим (а при длительных полетах, воз­можно, большим), чем тот, которым обладают командир воз­душного или капитан морского судна.