огда выходи вперед и веди . Что ж, так и я поступал, дело привычное. Правда, несколько смущали наши взаимоотношения. Однако на войне главное - боевое задание. И я поспешно ответил: - Понял. Нам бы только поточнее выйти на цель. Полет проходил по намеченному маршруту, спокойно. В условленном месте мы увидели белое полотнище - разрешение следовать на цель. Теперь самое трудное - обнаружить высоту. Но что это? Ведущий делает разворот влево, машет с крыла на крыло и уступает дорогу. Что случилось? Однако раздумывать некогда. Как назло, облачность становится ниже, прямо над нами свисают рваные лохмотья облаков. Высота полета - 400 метров, навстречу мчится голая осенняя степь. Где же злополучная высотка? За спиной ощущаю мощь всей группы "илов". В каждом из них летчик ждет моей команды, следит за моим самолетом. Доворот влево. Ага, вот она! Зенитки открывают заградительный огонь, маневрировать некогда, глаза ищут цель. Снимаю оружие с предохранителя, включаю сбрасыватели бомб и эрэсов. На пологом пикировании веду огонь реактивными снарядами, сбрасываю бомбы. Всматриваться в разрывы некогда, почти рядом земля, мой маневр повторяют остальные штурмовики. Не задеть бы нашу пехоту, которая окружила высоту и ждет команды на атаку. Развернувшись, делаем повторный заход, ныряем прямо из-под облаков. Видно, как вздыбилась высота, как бомбы и снаряды разворотили траншеи, обнажили бревна блиндажей. Хорошо! Теперь еще раз пройтись эрэсами, ударить из пушек. Справа, слева и впереди мелькают красные шары зенитных снарядов "эрликонов". Голова крутится, как на шарнирах. Никакому прибору не учесть все те мгновенные действия, которые производит летчик над полем боя! Он обязан видеть все: и цель, и землю, и товарищей, да вдобавок следить за воздухом, чтобы своевременно обнаружить истребители противника. На выходе из атаки услышал звонкий удар по мотору. Что это, снаряд? Как броня? Выдержала? Бросаю взгляд на приборную доску. Вода, масло, топливо в норме. Еще заход, еще стремительная атака. Вот теперь, матушка-пехота, бери высоту! Авиация на совесть сделала свое дело. От цели ухожу на бреющем. Делаю "змейку", чтобы догнали ведомые. Летчики пристраиваются один за другим. Не считая, вижу - все в строю. Охватывает чувство радости и облегчения: выполнено трудное самостоятельное задание! Но тут же одергиваю себя: подожди радоваться! Вот когда сядем на своем аэродроме, тогда дашь волю чувствам. Глаза все чаще скользят по приборам: давление масла немного меньше нормы, температура воды 110o. Многовато для осенней поры. Открываю заслонки радиаторов, уменьшаю наддув. Только сейчас заметил в правом крыле пробоину с кулак. Значит, угодили не только по мотору. Быстрее бы добраться до аэродрома, сбросить запотевший шлем, снять парашют, расправить ноги и плечи. Надо обсудить с Сатаевым некоторые вопросы жизни эскадрильи. Знаю - не без участия комиссара предложена моя кандидатура на должность командира. О ведущ