мость. - Нашей пехоте сейчас ох как тяжело! А тем, кто защищает Сталинград? Они от каждого из нас ждут помощи! А ты? - летчик на том конце стола с досадой махнул рукой. Слова, будто камни, летели в сторону Вениамина. Упреки командира, даже наказание перенести легче, чем слушать обвинения товарищей. Ведь завтра с ними идти в бой. Мы не ждали от Шашмурина каких-то заверений или обещаний. Просто высказали все, что думали о нем, и разошлись. Жаль было оставлять товарища одного, но так нужно. Некоторое время летчик ходил сам не свой. У нас появилось опасение, как бы его переживания не отразились на полете. Поэтому перед вылетом на задания каждый старался подбодрить товарища, сказать ему теплое слово. Мы летали на штурмовку переднего края противника, пришлось находиться под огнем зениток. В бою Вениамин смело атаковал противника, грамотно действовал над полем боя. Возвратились все целы и почти невредимы. По традиции летчики собрались в кружок и начали оживленно комментировать вылет. Вениамин широко улыбался, активно обсуждая перипетии боя. Кризис миновал! Все были рады этому. В последующих боях Вениамин Шашмурин воевал отважно, не раз отличался, был награжден. В конце 1943 года он погиб в боях за Мелитополь, оставив в памяти однополчан доброе имя отважного летчика. К сожалению, бывало и так, что "кризис" становился хроническим и бороться с ним было нелегко. Особенно если летчик занимал руководящую должность и нельзя было воспользоваться правом на строгий товарищеский разговор. Примерно такая ситуация сложилась с принявшим нашу эскадрилью бывшим заместителем капитана Ширяева. По сути, это был неплохой человек. Он был старше нас по возрасту и имел боевой опыт. Грудь его украшал орден Красного Знамени - свидетельство прошлых славных дел. Но после первых, особенно тяжелых вылетов на штурмовку мы заметили: наш старший товарищ летает с излишней осторожностью, боится риска, часто старается действовать один. На этот счет у летчиков были разные мнения. Одни считали заместителя командира эскадрильи "себе на уме", другие стали опасаться ходить с ним на задания. Было непонятно - то ли такой уж у него характер, то ли он переживает затянувшийся кризис. Как бы там ни было, но более достойной кандидатуры на должность комэска не нашли, и заместитель стал командиром эскадрильи. Однако и став комэском, летчик не изменил своего поведения. Однажды он возвратился с задания с бомбами и скрыл это. В другой раз, уходя от цели после штурмовки, нырнул в облако, оставив на произвол судьбы молодых ведомых. В полку заговорили об этом с возмущением. На войне самое страшное - потерять доверие товарищей, боевых друзей. В один из тех тревожных для эскадрильи дней комиссар Сатаев пригласил меня к командиру полка. В землянке собрался командный состав части. Майор Еськов, поздоровавшись, осмотрел меня с ног до головы, словно видел впервые, потом тоном приказа объявил: - Товарищ лейтенант Пальмов! Вы назначаетесь командиром первой эскадрильи . Этого я не ожидал. Решил отказаться. Но пока собирался ответить, майор Еськов перешел к другим делам. А меня мучили сомнения. Ведь эскадрилья - основное подразделение в авиации, способное самостоятельно решать тактические задачи. Три звена, девять самолетов. Командир эскадрильи отвечает за выбор цели для атаки, за точность удара по врагу, за оборону группы в воз