вечере было много молодежи из Старого Крыма и Феодосии. Пришла и Сашенька, как я стал ее называть. На этом вечере и произошло объяснение в любви. Я просил ее стать моей женой. Саша не отказалась и не согласилась. Сказала, что ей надо подумать, и вскоре ушла. Одна. Я просил ее приехать на следующий день на вокзал в Феодосию. Но не дождался. Мне предстояло ехать в Минеральные Воды, поскольку я получил назначение на должность инструктора-летчика во вновь созданный аэроклуб. И там, на вокзале, я принял решение: любой ценой добьюсь, чтобы Сашенька уехала вместе со мной. Сдал билет, сел на попутную машину и поехал в Старый Крым. Сашу я нашел дома. Она жила в маленькой комнатке рядом с детским садом, где работала старшей медсестрой. Когда она открыла дверь, с изумлением глядя на меня, я сказал: - Без тебя не уеду. Завтра пойдем в райком комсомола и в здравотдел просить, чтоб тебе дали расчет. - Вася, - ответила она, - признаюсь, что я ждала тебя, мне хочется тебе верить, но у меня много сомнений. Все случилось так быстро, и я не совсем понимаю, что происходит со мной . Сашенька была очень скромна и застенчива. Не знаю, откуда взялись у меня слова, откуда появилась сила убеждения. Наверно, и правда, что любовь рушит любые преграды . Так или иначе, но этот день стал первым днем нашей совместной жизни. А свадьбу (и, кстати, Новый год) мы отпраздновали - очень скромно - 31 декабря 1938 года. Потом я поступил в Ейское авиационное училище морских летчиков. Сашенька тоже приехала в Ейск. А в июле 1940 года мы вместе отправились на Балтику . Было около девяти часов вечера 23 июня, когда я подходил к авиагородку. Солнце склонялось к горизонту и от двухэтажных восьмиквартирных домов падали длинные тени. Уютный городок, расположенный рядом с густым лесом, был безлюден, только старушка мать командира авиационно-технической базы сидела на детской площадке с кучкой ребятишек, строивших песчаные домики. Дверь в квартиру была закрыта. Ключ мы оставляли под половичком, когда уходили надолго. На столе я нашел записку: "Вася, ушла вместе с женщинами на боесклад набивать пулеметные ленты для вас . Целую. Твоя С ." Да, война вошла и в жизнь Сашеньки, и в жизнь других жен летчиков и техников. Взяв нужные вещи, я осмотрел нашу чистенькую и светлую комнату. Все в ней было спокойным и родным. "Неужели кончилось то прекрасное, что радовало нас обоих?" - подумал я, выходя из дому. Солнце медленно опускалось за макушки леса. Постояв немного на крыльце, я пошел на аэродром дорогой, которая шла мимо боесклада. И почти сразу же увидел грузовик, ехавший навстречу. В открытом кузове машины, держась друг за друга, стояли двадцать или тридцать женщин. Одна из них громко закричала: - Саша, смотри, твой парашютист на свидание пришел. Машина промчалась мимо, обдав меня пылью. Я решил вернуться на несколько минут домой. Машина у окраины поселка остановилась, из кузова с шумом и визгом выскочили молодые женщины, потом степенно и неторопливо спустились на землю те, кто постарше. Донесся тот же звонкий голос: - Саша, он же ждет тебя! Из толпы женщин ко мне бежала Саша. Я быстро пошел ей навстречу. Ее лицо, руки и даже пышные локоны каштановых волос были измазаны маслом. Она обняла меня, прижалась горячей щекой и заплакала. Впервые я увидел ее слезы. Но ничего ей сказать не успел. С противоположной стороны аэродрома, там, где стояли замаскированные в кустах самолеты нашего отряда, на небольшой высоте с глухим рокотом моторов появился самолет. От его фюзеляжа отделились дна темных предмета и упали в район стоянки. Это был фашистский самолет Ю-88. Вот теперь, не на секретном плакате, а воочию я впервые увидел "юнкерс". Застекленная кабина штурмана с пулеметной установкой выдавалас