будь, Рассчитаемся и за тебя. - Только не упустите. И следите за ней знаете как! Очень коварная тварь. - Лежи, лежи. Поправляйся. Рассчитаться за Володю нам удалось очень скоро. К тому времени господство нашей авиации в воздухе было полным, и мы, несмотря на то, что против нас дрались немецкие асы, иногда позволяли себе такие жесты: "заявляемся" на вражеский аэродром вчетвером или впятером - Телегин, Дунаев, Шут, Корниенко, все Герои Советского Союза, и сбрасываем вызов: "Выходи драться. На взлете бить не будем". Как правило, немцы предпочитали отсиживаться в укрытиях. Вражеская служба наблюдения еще заранее предупреждала своих летчиков: "Ахтунг, ахтунг! В воздухе ." и далее шло перечисление наших фамилий. Немцы тоже приметили наши машины . С "семеркой" мы встретились в коротком воздушном бою. Я заметил ее еще при сближении с противником, но в самый момент боя она как-то неуловимо исчезла из поля моего зрения. Я видел, как мастерски провел сложный маневр Телегин. Он оттянул на себя несколько вражеских машин и лег в разворот. Немцы устремились за ним. Тогда Федор каким-то искусным нырком заскочил в хвост последнему из преследователей и мощной очередью срезал его. Очень лихо сбил вражескую машину и Дунаев. Вдруг я почувствовал огромной силы удар по правой плоскости своей машины. Понял: пушечная очередь. Глянул вбок - и близко, совсем рядом увидел хищные очертания немецкого самолета. Это была злосчастная "семерка" с червовым тузом. Немец свалился на меня сверху, дал очередь и, увидев, что я уцелел, свечой пошел вверх. Однако прошло то время, когда немцы были неуязвимы на вертикалях. Выправив машину, я кинулся в погоню. Немец, как видно, не ожидал преследования и спокойно сделал переворот. В тот момент, когда "семерка" опрокинулась на спину, я всадил в нее длинную очередь. Не закончив переворота, вражеский самолет беспомощно повалился на землю. В этом бою мне удалось сбить еще один самолет. Вечером пошел в госпиталь к Бабкину. Володя еще издали увидел меня и нетерпеливо приподнялся. - Лежи, лежи. Все в порядке, - Встретили? - Встретил и рассчитался! Даже с процентами получил. Бабкин удовлетворенно откинулся на подушки. - Спасибо, товарищ капитан. Володя стал спрашивать о товарищах. Я рассказал, что в бою отличились все: - И Шут, и Дунаев, и Телегин. Все "получили расчет". - Ох, скорей бы уж подняться! - проговорил Бабкин. - Так и война может кончиться. - Еще успеешь. Ребята тебе шлют привет, завтра зайдут проведать. - Надоело лежать, товарищ капитан. Как утро - привычка уж, что ли? - так и тянет на аэродром, Лежу и думаю: сейчас вот позавтракали ребята, получают задание, идут к машинам . Полетели. - Вот и воюй себе. Мы там, а ты тут. Не заметишь, как и поправишься . Ну, я пошел, Володя. Завтра у Телегина день рождения. Надо кое-что . - Привет ему. И поздравьте, товарищ капитан. - Будет сделано, Утром, в день рождения командира полка, мы с ним остались одни, Федор Телегин выглядел вялым, озабоченным. Я поинтересовался, не случилось ли что. - Да ничего вроде особенного. Сон мне плохой приснился. И не выходит из головы. - Бро-ось. Выдумал тоже! Ты что, суеверный, что ли? - Да просто . - Забудь! Смотри - я перед полетом бреюсь? Бреюсь! На "тринадцатом" летал? И ничего. Не верю я в приметы. - Да я и сам . Но вот смутно на душе как-то. Я внимательно посмотрел в хмурое лиц