ро удалялись. Преследовать их было бессмысленно. Мы вернулись на свой аэродром. Слух о том, что мое звено встретилось со знаменитыми "юнкерсами", скоро облетел весь аэродром. У наших машин собрались свободные от полетов летчики, техники, бойцы батальона обслуживания. Всем не терпелось узнать, каков враг, так сказать, "при близком знакомстве". Ведь это была первая встреча нашего полка с немцами. К сожалению, ничего подробно я рассказать не мог. Увидев нас, "юнкерсы" благоразумно повернули вспять. - Ага, значит боятся! - ликовали техники. - А ты думал! Кричат - "юнкерсы", "юнкерсы" А они - видал? Не-ет, бить можно и немцев. Дай только срок. Вот соберемся с силами - да как двинем по зубам! - Не так страшен немец, как его малюют. Первая эта встреча с врагом, его трусость привели всех в боевое настроение. Немцы тоже боятся нас, немцев тоже можно бить! А фронт все приближался. На нашем направлении войска, только что приступившие к укреплению занимаемых рубежей, так и не успели создать прочную и устойчивую оборону. Противник после кровопролитных боев занял Мариуполь. Летать на боевые задания теперь нам было совсем близко - линия фронта проходила неподалеку от аэродрома. Чтобы помочь нашим наземным войскам, истребители тоже занялись знакомым еще по финской войне делом - штурмовкой. Упоенные победами, немцы вели себя нахально. Они подходили близко к линии фронта с полным презрением к опасности. Пылили колонны автомашин с пехотой, по обочинам дорог неслись мотоциклисты. Нашим истребителям, проникавшим в тыл врага, это было только на руку. Низко, на бреющем полете проносились мы над беспечным врагом, поливая его из пушек и пулеметов. Наши летчики расстреливали захватчиков в упор, как на полигоне. После налета ЛАГов в немецком тылу царила неразбериха и паника. Горели разбитые машины, дороги и обочины усеяны трупами. Боевой пыл, возбуждение наших летчиков были столь велики, что многие не хотели вылезать из машин, дожидаясь в кабине, пока их заправят, Бывало, сядет машина - ее тотчас окружают техники. Летчик высовывается из кабины, торопит: - Давай-давай! Скорее! Командир полка Иван Иванович Попов приказывает: - На отдых! Все. Хватит. Видите, уже вечер. - Това-арищ командир, - обиженно заводит летчик, - до темноты еще разок слетать можно. Ведь рядом же! Вы не знаете . Попов сокрушенно качает головой: - Ах, ребята, ребята. Смотри, Сергей, сами просятся. Цены нашим ребятам нет. Поздним вечером, когда налеты были закончены и в наступившей кромешной тьме стал накрапывать мелкий дождичек, Иван Иванович вызвал меня из землянки и сказал: - Видно, не миновать нам все же подаваться назад в Ростов. А ну как ночью он наг