пойдем на гауптвахту. В этот день мне еще предстояли прыжки с летчиками 2-го отряда. Наконец плановая таблица выполнена, и вместе с Полтараком мы пошли в штаб эскадрильи. Долго вытирали унты, прежде чем войти в кабинет командира. Доложив о том, как прошел летный день, Полтарак сказал: - Товарищ комэск, у меня уже месяц стоит один И-16 без летчика. - Ничем пока помочь не могу, - ответил Лучихин. - У нас не училище, сами не готовим, пришлют - сразу вам дам летчика. Тут Полтарак и отрапортовал: - Разрешите доложить - появился один хороший летчик на И-16. - Кто? - Лейтенант Голубев. - Вы что, не в курсе? - торопился закончить разговор Лучихин. - Голубев летает на И-15. - А я сегодня провез его на УТИ-4, а потом выпустил самостоятельно на И-16 по кругу и в зону - на пилотаж. Отлично получается. А у меня, как я докладывал, самолет без дела в ангаре. Лицо Лучихина покрылось красными пятнами. - Я вас, Полтарак, крепко накажу, а Голубеву летать не разрешаю. В эту минуту требовательно подал голос телефон. Звонил комбриг полковник Морозов. Командир эскадрильи доложил о летной работе. Не скрыл он, разумеется, и "факт возмутительного самоуправства командира 1-го отряда Полтарака". - Завтра буду у вас, разберемся, - сказал полковник. И он действительно прилетел. Теперь перед ним навытяжку стояли трое. И все были виноваты: Голубев - тем, что полетел, Полтарак - тем, что, не имея права, разрешил, а Лучихин - тем, что как комэск узнал о таком безобразии последним, когда полеты закончились. А если бы Полтарак и Голубев вообще промолчали?! Потом Морозов принялся за Полтарака: - Как вам могло прийти в голову такое самоуправство? - Товарищ комбриг, да вы проверьте, как Голубев летает. Комбриг Морозов, сам первоклассный летчик, посмотрел на меня: - Ну, расскажите, как вы летали, что делали. Я расстегнул планшет, достал модель-копию И-16 и, демонстрируя каждый маневр, рассказал, как действовал в воздухе, как заходил на посадку. - Морозов взял у меня модель: - Кто мастерит? - Сам, - ответил я. - Смотри, как настоящий, - комбриг помедлил, затем вернул модель и распорядился: - На аэродром! И вчерашний летный день повторился. Только летал я еще лучше, чем вчера. - Подведем итоги, - сказал комбриг, когда я, посадив самолет точно у "Т", доложил о выполнении задания. - Полтараку выговор за самоуправство. Вы, комэск отзовите из штаба бригады докладную о некомплекте летчиков на И-16. Голубеву летать на И-16 разрешаю. На прощанье полковник посоветовал мне усиленно тренироваться в воздушной стрельбе: - Хорошо летать - полдела, надо научиться поражать цель первой очередью. Попробуйте поработать на земле с двумя моделями перед выполнением стрелковых задач. Помогает. По собственному опыту знаю. И я вскоре успешно овладел искусством стрельбы по воздушным и наземным целям, научился сочетать маневр и огонь. Инструктировал меня Полтарак. На весенних стрельбах сорок первого года я выполнял огневые задачи так же хорошо, как командиры отрядов . .В санчасти я пролежал два дня. К счастью, "купание" в озере осложнений не дало. Ко мне то и дело приходили друзья и требовали обязательно выпить положенные нам фрон