намя. Вы героически дрались на всех участках Балтики, Финского залива, Ладожского озера, Ленинградского и Волховского фронтов, и ныне враг, теснимый нашими войсками во многих местах, отступает. Но фашизм еще силен! Предстоят решающие бои, и я уверен, что под этим знаменем боевые подвиги 4-го гвардейского будут умножены. Да здравствует Родина! Да здравствуют гвардейцы! Я с радостью и удовольствием передаю знамя командиру и комиссару полка и желаю им уверенно вести полк к окончательной победе над врагом. Подполковник Крутов, приняв знамя, преклонил колено, и весь полк последовал его примеру. Все вокруг замерло, лишь в вышине слышен был мерный рокот дежурного звена, несущего, охрану аэродрома. - Родина, слушай нас! - эхом разнеслись в морозном воздухе слова священной клятвы. - Пока наши руки держат штурвал самолета, пока глаза видят землю, пока в нашей груди бьется сердце и в жилах течет кровь, мы будем драться, громить, истреблять фашистских зверей, не зная страха, не ведая жалости, презирая смерть, во имя полной и окончательной победы над фашизмом. Пусть трепещет враг, не будет ему пощады от гвардейцев. Знамя советской гвардии мы будем хранить и беречь как зеницу ока и пронесем его сквозь бурю войны к светлому Дню Победы. Командир полка целует уголок знамени, встает с колена, за ним поднимается строй. - Под знамя, смирно! - командует начальник штаба. Командир и комиссар со знаменем проходят вдоль строя. Подполковник Крутов останавливается перед 3-й эскадрильей, и все мы глубоко вздохнули. Улыбка разлилась по лицу Алима Байсултанова. Он подмигнул Петру Кожанову, и тот тоже заулыбался. Командир вручает знамя Владимиру Петрову. И тот в сопровождении своих ведомых становится на правый фланг эскадрильи. Я вижу, как блестят его глаза - вот-вот заплачет. Но нет - берет себя в руки. Может быть, в эту минуту он вспомнил свою Малую Вишеру, где погибли от рук фашистов его родители, а невеста опозорена и угнана в рабство. - Полк, напра-во! Торжественным маршем, шагом марш! Третья эскадрилья с поднятым гвардейским знаменем во главе полкового строя проходит мимо членов Военного совета. Звучит громкое приветствие: - Да здравствует воздушная гвардия! .Вскоре члены Военного совета уехали, а радостные и возбужденные гвардейцы долго еще не расходились. Ко мне подошел Александр Агуреев, крепко пожал руку, поздравил с победами и грустно произнес: - Прости меня, Василий Федорович. Глубоко и непоправимо ошибся. Глупость сделал, когда ушел из эскадрильи. Не понял ни черта. Прошу, не обижайся, считай меня по-прежнему боевым другом на земле и в воздухе. У меня запершило в горле, только и смог сказать в ответ: - Спасибо за откровенность. Я обиды не держу . Кончился торжественный день. Завтра опять в бой. Пятьдесят четыре - два В бураны и метели по черным от пороха полям упорно продвигались войска 54-й армии, сбивая артиллерийские заслоны. На участке Погостье - Венягалово противник, огрызаясь, бросал в бо