ул июль. Наши войска расправлялись с фашистской группировкой в Белоруссии, вели бои под Львовом, У нас по-прежнему шли учебные полеты. Новый командир дивизии ввел немало новшеств. Фронтовым летчикам не совсем нравилось, например, требование комдива производить взлет и посадку с ограниченны" площадок. Кое-кто явно переоценивал свои силы - мы, мол, все можем, все умеем! - и теперь оказывался незавидном положении. Спохватившись, летчики начинали догонять менее самоуверенных, но более настойчивых товарищей. А наш комдив Василий Николаевич Рыбаков, с шуточками-прибауточками, а где нужно, и строго, по-командирски, сбивал наносную пену фронтовой удали, добиваясь истинного умения, стараясь научить нас настоящему летному мастерству. Пройдет немного времени, и мы с искренней благодарностью вспомним науку подполковника Рыбакова. Наконец поступила команда получить новые карты и подготовиться для перелета в Прибалтику. Теперь наш маршрут пролегал через Орел, Смоленск, Псков . - Постой, постой! - весело поблескивая глазами, заговорил подполковник Смыков, проводя на своей карте прямые линии между этими городами. - А ведь кто-то у нас родился в псковских местах, - и хитровато посмотрел на меня. - Везет же людям! Второй раз за войну могут побывать в отпуске. Правда, на этот раз не заезжая домой. Да, над родными местами я еще не летал. И вывела фронтовая судьба на знакомый маршрут! На карте появились знакомые с детства названия городов и рек, возвышенностей и озер. - Теперь вам, Василий Васильевич, и карты в руки, - сказал мне Смыков. Подготовку к перелету мы произвели быстро. Одновременно спланировали и "операцию", которая доставила нам немало хлопот. Незадолго перед вылетом ко мне подошли летчики второй эскадрильи Леонид Кузнецов и Михаил Лобанов. Переминаясь с ноги на ногу, начали: - Товарищ капитан, мы хотели бы вас попросить . - Есть одна идея, только без разрешения командования ее не осуществить . - Не тяните, выкладывайте, - подбодрил их я. И тогда мой бывший заместитель Леонид Кузнецов с чувством продекламировал: Нынче у нас передышка, Завтра вернемся к боям. Что-то твой голос не слышно, Друг наш, походный баян! - Одним словом, товарищ капитан, вторая эскадрилья спланировала операцию под кодовым названием "Баянист", - пояснил Лобанов. - Ну-ну, - заинтересовался я, поскольку питал особое пристрастие к музыке. У соседей-артиллеристов на зависть летчикам был превосходный баянист. Мы неоднократно в шутливой форме предупреждали соседей, что если они нам не уступят Колю-баяниста, мы выкрадем его вместе с инструментом. Но те только посмеивались, будучи уверены, что Коля не поддастся на уговоры летчиков. - Уговорили мы его, товарищ капитан! - жарко рассказывал Кузнецов. - Согласен! Прибудет на аэродром перед самым вылетом. - Мы уже решили: полетит он с баяном в кабине моего стрелка, - сообщил Лобанов. - Командир эскадрильи лейтенант Горев знает об этом? - Мы вначале хотим заручиться вашей поддержкой, - признался Кузнецов. - Командир согласится. Это же баянист! - Дабы подкрепить свои слова, Леня даже кулаком потряс в воздухе. И снова продекламировал: На зависть всем соседям Будет баянист в полку! И я утвердил план операции. Выговор за нее - не самое тяжкое наказание, зато будет баянист в полку! - Спасибо, Василий Васильевич! - с чувством поблагодарили летчики и лихо взяли под козырек. - Мы знали, что вы поддержите вторую эскадрилью! Все было сделано, как задумано. Правда, в последнюю минуту "операция" чуть-чуть не сорвалась. Каким-то образом об отлете Коли-баяниста проведала его знакомая. Она выскочила прямо на взлетную полосу и увидела у самолета своего Колю. Какие только слова не обрушила она на голову парня, грозила ему трибуналом, укоряла в измене! Но баянист улетал не к другой женщине, а на фронт, и поэтому проявил